Ко времени вступления в эпоху феодализма японский народ накопил большой художественный опыт. Об этом говорят многочисленные памятники древности. О жизни древнейших обитателей Японских островов - охотников и рыболовов - мы узнаем по обнаруженным археологами остаткам землянок, каменным топорам, гарпунам и наконечникам стрел. Но красноречивее всего об образе мыслей, мифах и верованиях древних японцев повествуют керамические сосуды 8-1 тысячелетий до Р.Х., найденные во многих местах страны. Эту керамику ученые назвали Дзёмон ("След веревки"), так как типичный для нее оттиснутый узор напоминал след соломенного жгута. Весь период культуры неолита в Японии также получил название Дзёмон, - настолько полно в керамике выразились его особенности.
Неглазурованные, вылепленные от руки и обожженные при невысокой температуре глиняные сосуды, во многом походили на керамику других древних народов. Но в них уже можно было разглядеть и особенности, присущие только японской культуре. В узорах разнообразных по форме кувшинов и блюд, погребальных урн и светильников отразились представления о стихиях ураганов, морей и огнедышащих гор, властвующих над человеком. Фантастика этих причудливых асимметричных изделий словно была подсказана самой природой. Массивные, достигающие почти метровой высоты кувшины с налепленным узором из выпуклых глиняных жгутов напоминают то извилистые раковины, то ветвистые коралловые рифы, то сплетения водорослей, то неровные края вулканов. Эти величественные и монументальные вазы, чаши и урны служили не только бытовым, но и ритуальным целям. Они употреблялись при обрядах похорон, заклинаниях стихий. В их условных знаках как бы запечатлелись все тогдашние знания о мире. Однако когда в середине 1-го тысячелетия до Р.Х. вошли в обиход изделия из бронзы, керамическая утварь утратила свое ритуальное назначение.
Племена, пришедшие с азиатского материка, вытеснили прежних жителей и утвердили свои вкусы и взгляды. Они принесли с собой новые хозяйственные навыки и новые формы культуры. Они умели сеять рис и плавить бронзу, пользоваться гончарным кругом, ткацким станом. Изготавливаемая ими керамика (названная Яёи, по месту раскопок) была уже далеко не главной среди художественных предметов. Она служила бытовым нуждам, а формы её стали проще, строже, утилитарнее. Рядом с керамическими появились и многие новые изделия художественного ремесла - оружие, украшения, бронзовые колокола и зеркала, которые клались в захоронения или употреблялись при сельскохозяйственных обрядах. Зеркала были знаками неба и возлагались на грудь покойнику, в гравированных узорах колоколов запечатлевались сцены жатв, типы жилищ и зернохранилищ. Их звучание должно было отпугивать злых духов и привлекать богов - покровителей землепашцев. Именно в это время древнее почитание сил природы оформилось в первую японскую религию, которая впоследствии получила название "синто" ("путь богов"). Этих богов японцы не изображали, так как считали их невидимыми. Обожествлялась вся живая природа. Высокая сосна, водопад или причудливая скала считались населенными духами - ками, которые присутствуют везде. Но среди этих бесчисленных духов и божеств постепенно выделились главные покровители земледелия - бог грозы и ураганов Сусаноо, богиня Луны Цукиёми, богиня злаков Тоёуке и богиня солнца Аматерасу. В их честь устраивались торжества и возводились святилища.
Первыми священными сооружениями в Японии не случайно стали простые деревянные амбары, куда складывались запасы риса на зиму. Ведь они были хранителями жизни и благополучия. Их возводили из толстых бревен, на столбах, чтобы ни вода, ни мыши не могли пробраться к зерну. Перед ними устраивались торжества в честь урожая. Люди считали, что боги тоже пируют вместе с ними. На основе этой древней традиции народного зодчества в первых веках нашей эры стали строить и первые святилища, посвященные главным защитникам посевов. Особенности хозяйственных были осмыслены в них уже как художественные качества. Классическим образцом раннего синтоистского храма является святилище Исе, сохранившееся до наших дней благодаря обычаю перестройки его через каждые двадцать лет. Оно расположено в гористой и лесной местности, близ Тихоокеанского побережья, на берегу живописной речки Исуцзу. Сейчас это уже не одно здание, а целый, обширный комплекс. Путь к нему начинался издалека. В густом сосновом лесу святилище отмечали священные деревянные ворота - Тории. Сам храм состоит из двух отдаленных друг от друга, но одинаковых архитектурных ансамблей.
Один из них - Найку посвящен богине солнца Аматэрасу, другой - Гэку - богине злаков Тоёуке. Каждый из них включает в себя несколько похожих друг на друга прямоугольных построек, размещенных на площади, обнесенной четырьмя концентрическими оградами из золотистого японского кипариса. Главное святилище, поднятое на столбах и окруженное галереей, расположено в центре. От остальных оно отличается не только размерами, но и благородством пропорций, безукоризненной чистотой отделки всех деталей. Неокрашенный деревянный храм, такой же глухой и строгий, как древние амбары, не имеет украшений. Его венчает темная плотная крыша из прессованной коры кипариса, по коньку которой проложен ряд поперечных брусьев. Все строительные приёмы предельно выявлены, подчеркивая ясность конструкций. Храм Исе и противопоставлен природе, и близок ей. Его красота созвучна красоте окружающего леса. В теплых тонах его древесины сохранена живая жизнь природных красок. И весь он служит доказательством того, что в Японии уже в древности сложились устойчивые архитектурные традиции, тонкое умение соединять рукотворные формы с природными.
Эта тесная связь архитектуры и природы ощутима и в древних захоронениях японских правителей, таких, как курганы Кофун ("Древний холм"). Их сооружение связанно с образованием в 4-6 веках первого японского государства Ямато, расположенного в центре острова Хонсю, и культом главы этого государства, верховного вождя и жреца синто - Тэнно ("Небесного государя"). Курганы представляли собой огромные искусственные острова, заросшие деревьями и обнесенные рвом с водой. Их очертания в виде замочной скважины отражали символические представления древних о мироздании или союзе неба и земли (небо - круг, земля - квадрат).
Останки правителя помещались в подземную камеру внутри холма, куда вносились и многочисленные сокровища, керамические сосуды, оружие, зеркала, короны, ювелирные изделия, а вся поверхность холма заполнялась полыми керамическими фигурками - "ханива", как бы охраняющими покой усопшего. Хотя "ханива" и испытали влияние ханьской пластики, они отмечены большой самобытностью художественных черт, способа расположения (в отличие от них китайская пластика всегда размещалась внутри захоронения). Сюжеты "ханива" поражают своим многообразием. Здесь и жрецы и войны, и придворные дамы, и слуги. Здесь и боевые кони, и птицы, и дома, и священные ладьи. Необычайная выразительность этих живых и полных движения фигурок свидетельствует о высоком развитии в Японии того времени пластического мышления. Мастера тонко чувствовали возможности мягкого, податливого материала, умело и точно воспроизводили движение, передавали характер и настроение персонажей. Простыми средствами (незатейливым вырезанием в сырой глине отверстий для рта и глаз или лепке бровей и губ) они придавали лицам разное выражение - печаль и веселье. В Древней Японии сложилось свое понимание пластической формы, выработались свои художественные навыки.